2 March 2012

Страсти по фашизму

После состоявшейся лекции немецкого исследователя Гжегожа Россолинского-Либе «Степан Бандера: жизнь украинского революционного националиста и память о нём, 1909-2009» в Посольстве Германии в Киеве не могу не поделиться одним из выводов, которые я сделал лично для себя. Печальный вывод, о котором сейчас пойдет речь, это низкий уровень просвещенности широких слоев украинского общества.

Мой коллега Вячеслав Лихачев во вчерашнем интервью порталу «Ревизор» сделал весьма точное наблюдение –

[В украинском] контексте сама постановка вопроса про Бандеру как фашиста однозначно вызывает отторжение в гораздо более широких слоях общества, нежели та узкая прослойка, которую можно назвать неонацистской в собственном смысле этого слова. «Фашизм» в [украинской] языковой традиции – это такое бессодержательное ругательство, что-то типа «мерзавец». Как невозможна академическая лекция «Бандера как мерзавец», так нельзя провести у нас и мероприятие под названием «Бандера как фашист» [...].

Когда я читал комментарии на тему «Россолинскй-Либе – украинофоб, потому что называет Бандеру “фашистом”», я долгое время не мог понять логику этого тезиса. Конечно, логики в нормальном понимании этого слова в данном тезисе нет, но в нем есть некая внутренняя идея, с которой соглашается пугающее количество украинских граждан. Эта идея заключается в том, что о любых украинцах можно говорить только как о мертвых – либо хорошо, либо никак. Т.е., например, утверждение о том, что украинцы принимали участие в Холокосте, воспринимается как обвинение против украинского народа. Корни этой «логики» лежат в неверном представлении народа или нации не как группы личностей, а как некоего единого органического тела – биологического корпуса «живых, мертвых и неродившихся». Ассоциация любого элемента этого тела с чем-либо негативным ведет к переносу негатива на все тело.

Идея нации как органического тела лежит в основе всех ультранационалистических, расистских и фашистских теорий, хотя и не только них. Она используется как для защиты и прославления своей нации, так и для осуждения других. Природа этой идеи антинаучная и глубоко анти-Просвещенческая.

Но вернемся к фашизму. Вот две цитаты из двух разных источников. Первая цитата – из репортажа Александра Чаленко о пикете Посольства Германии в Украине, проведенном праворадикальной партией «Свобода».

«Немецкий товарищ, если верить свободовцам, собирался обвинять в фашизме их кумира – Степана Бандеру».

Вторая цитата графическая –


Такие лозунги использовала «Свобода» в пикете Посольства Германии.

В обоих случаях мы имеем дело с репрезентацией фашизма, как «мерзости», что лишает понятие всякого политического смысла и сводит его к ругательству. Для специалиста очевидно, что в фашизме нельзя обвинять: мы можем интерпретировать идеологию того или иного движения как фашистскую, так же как мы можем говорить, что движение может быть социалистическим, консервативным или либеральным. Т.е. журналист Чаленко и активисты «Свободы» апеллируют к «простонародному» пониманию «фашизма» как ругательства. Но если журналист Чаленко всего лишь демонстрирует свой низкий уровень образования, то в случае со «Свободой» все несколько сложнее. Правые радикалы используют понятие «либеральный фашизм» – данный термин «прославился» благодаря американскому ультраконсервативному журналисту Йоне Голдбергу, который в своей псевдонаучной книге «Либеральный фашизм» пытался доказать сторонникам Республиканской партии, что демократ Барак Обама является, в сущности, фашистом, так как фашизм, по утверждению Голдберга, это левая идеология. Естественно, публикация пропагандистской книги Голдберга не осталась незамеченной и вызвала шквал возмущения со стороны ученых, занимающихся проблемой фашизма.

Однако я отдаю себе отчет в том, что мы не можем – по разными причинам – требовать от журналиста Чаленко и активистов партии «Свобода» научного благоразумия. Вместе с тем, именно научного благоразумия мы можем требовать от ученых или тех, кто себя считает таковыми. Вот цитата из письма Олены Бетлий и Катерины Дысы (Центр польских и европейских исследования, «Киево-Могилянская Академия»), адресованного Фонду им. Генриха Белля, который организовал приезд Россилинского-Либе в Украину. Именно в Центре польских и европейских исследований должна была изначально состояться лекция немецкого ученого, однако Бетлий и Дыса отказали в предоставлении «площадки».

[T]he title of the lecture (“Ukrainian Fascism, German National Socialism, Soviet Communism, and the Question of Ethnic and Political Violence in Western Ukraine”) [was] too broad and demonstrated non-professionalism of the lecturer (for example, the use of anachronistic terms such as ‘fascism’, historically appropriate only to the particular ideology of Italian Fascism. This demonstrates that such an approach is tendentious).

В течение 1990-х годов в научном мире сформировался широкий консенсус относительно того, что фашизм является не только именем собственным идеологии Бенито Муссолини, но и родом политической идеологии. Как у всякого рода, у фашизма есть разновидности: итальянский фашизм (Муссолини), немецкий национал-социализм (Адольф Гитлер), румынский гвардизм (Корнелиу Кодряну), британский фашизм (Освальд Мосли) и прочие. Бетлий и Дыса являются кандидатами исторических наук, поэтому мы вполне вправе требовать их знакомства с доминирующими направлениями в исторической (и политологической) науке. Заявления о том, что фашизм является «анахроничным термином» и «исторически релевантным только для идеологии итальянского фашизма», ничего кроме усмешки ни на одной серьезной конференции вызвать не могут. А если подобные заявления прозвучат в статье, поданной для публикации во влиятельном рецензируемом журнале, то такая статья будет отклонена, а автору посоветуют ознакомиться с широким спектром работ на тему фашистской идеологии. Особенно Катерине Дысе, которая окончила аспирантуру Центрально-европейского университета, где преподает один из лучших центрально-европейских исследователей фашизма Константин Иордаки.

Неспособность понять, что «фашизм» является не ругательством, а названием определенной политической идеологии («Свобода» это, между прочим, очень хорошо понимает), ведет к тому, что общество лишается способности распознавать природу этой идеологии и может сделать много шагов в сторону фашизма, даже не осознавая, что занимается мерзостью.

Полезный материал по теме -
Роджер Д. Гриффин: Сегодняшнее состояние и будущие направления сравнительных исследований исторического фашизма и неофашизма

3 comments:

  1. Спробуйте відповісти собі на питання: як виникає та які завдання ставить перед собою фашизм в Італії, Німеччині, навіть Еспанії, Румунії та Британії. Що було причиною народження цих антидемократичних рухів?

    Невже потреба мати "самостійну соборну державу"(с)?:-)))

    Націоналізм - це доктрина, з якою Европа познайомилася у ХІХ столітті. Ви ж УВО-ОУН записуєте до фашистів лише через те, що вони продовжували вирішувати завдання, яке більшість країн Европи давно для себе вирішили. Останні з них - після закінчення І світової війни і розпаду двох імперій.
    УВО ж постає як організація, котра продовжує ставити завдання здобуття незалежности як актуальне. Вони і більшовиків сприймали здебільшого як російських імперіялістів, а не як носіїв ворожої соціяльно-політичної доктрини.

    Принципова відмінність завдань фашистів і націоналістів робить абсолютно хибною і спекулятивною спробу їхнього ототожнення.

    ReplyDelete
  2. В конце постинга я не зря дал ссылку на статью Гриффина. Там есть ответы на некоторые поставленные в комментарии вопросы.

    Я нигде не пишу, что УВО была фашистской организацией. Я считаю УВО организацией ультранационалистической, целью которой было создание украинского национального государства ("ультра" здесь обозначает нелиберальный/недемократический). К реализации исключительно этих же целей стремилась ОУН, по крайней мере, до середины 1930-х гг. Кроме того, я не считаю, что у УВО и ОУН (до середины 1930-х гг.) вообще была какая-либо оформленная идеология. Одной из главных причин создания ОУН было как раз наделение УВО идеологическим содержанием, однако примерно до выхода "Нациократии" Сциборского ОУН не смогла предложить более или менее оформленную доктрину. ("Идеологию" ОУН этого периода я бы назвал "органическим национализмом".) С выходом работ Мартынца ("За зуби і пазурі нації"), Оршана ("Доба націоналізму") и Орлыка ("Ідея і Чин України") доктрину ОУН можно считать сформулированной. Я считаю, что с середины и до конца 1930-з гг. являлась фашистской организацией. Послераскольный (и далее - военный) период существования ОУН меня никогда не интересовал.

    Касательно "принципиальных отличий между фашистами и националистами". "Украинский национализм" как идеология дораскольной ОУН (середина-конец 1930-х гг.) не был всего лишь национализмом - это было нечто большее. В целом же я хотел бы ответить на ваш вопрос цитатой из Ярослава Оршана -

    "Український націоналізм оперує терміном «націоналізм» у тому розумінні, як націоналізми німецький і італійський терміном «націонал-соціялізм» чи «фашизм»."

    ReplyDelete
  3. Практично з усім згоден. За винятком головного:-)
    Націоналізм - це модерністська доктрина. Прийняття його українськими ірредентистами являло собою заявку на "право бути" модерною нацією. Теза "сусіди мають свою державу і ми маємо право на таку ж" - в різноманітних варіянтах і обрамленнях повторюється потягом усієї історії ОУН. Слабкість українського націоналізму, зокрема, полягала у відсутності міцної соціяльної бази. Оскільки міста були переважно неукраїнські (за етнічним складом). Тобто, українці назагал ще не були модерною нацією.

    Фашизм - це антимодерністська доктрина. Вона відкидає раціональне обґрунтування "права" ("сусіди мають і ми маємо"). Це радикальний ДЕРЖАВНИЙ націоналізм. А коректніше - імперіялізм і шовінізм.
    Фашизму не властива повага до опонента (ОУН ніколи не припиняла апелювати до поляків, що їхня боротьба є аналогом польського ірредентизму, ОУН-УПА визнавали "лінію Керзона" хоча вона дуже приблизно відповідала міжетнічним кордонам і т.ин.).
    Фашизм вже є цілком міський феномен, хоча в парадоксальній формі продовжує експлуатувати архаїчні міти. (Мене завжди смішило, як Д.Донцов в своєму "Націоналізмі" посилається на Ніцше і Шпенґлера - провідних постатей антимодернізму, засадничо критичних до націоналістичної доктрини).


    "Я считаю, что с середины и до конца 1930-з гг. являлась фашистской организацией."

    Добра теза, але, якщо прибрати суб'єктивізм, то треба неминуче відповісти на питання, а що змінилося в ОУН, щоб її можна було ВІДТОДІ потрактовувати инакше?
    Змінилися завдання? Змінилася ситуація, у якій вони намагалися його вирішити? Змінилася їхня соціяльна база?
    Чи лише реторика?

    Цитата з Оршана, яку Ви наводите, лише виказує нерозуміння "оршанами" суті фашизму. Що не дивно. Але ж ми то - з відстані часу - мусили б розуміти, що фашизм не є логічним продовженням націоналізму. Що це цілком відмінна доктрина. Що вона виникає в цілком инших історичних умовах і експлуатує цілком відмінний ресентимент. Хоча, й у ті часи, були мислителі (той таки А.Ґрамші), котрі добре збагнули соціяльно-історичну сутність фашизму.

    Саме сутнісні ознаки і характеристики і мусять бути визначальними, тоді у нас не буде спокуси ОУН визначати як "фашистську", а, приміром, Курдську робітничу партію - як "комуністичну" (марксистську).
    Тоді як і ОУН, і КРП - у першу чергу - націоналістичні організації.

    І на завершення - анекдот:
    Існувала колись в нашому політикумі така партія - СДПУ(о). Уславилася тим, що аґітувала за себе мапою Европи, на якій було зображено країни, де соціял-демократи перебувають при владі.
    І ось на підконтрольному тоді власникам СДПУ(о) каналі "Інтер" радісно повідомляють новину: соціял-демократів при владі стало більше: в Португалії на виборах перемогла соціял-демократична пертія!
    Те, що СДПУ(о) - партія олігархічного капіталу, а португальські есдеки - взагалі права партія, справа десята. Головне - соціял-демократія рулить!:-)
    Не хотілося б, щоб в оцінці ОУН ми підходили б з такими ж критеріями...

    ReplyDelete

Note: only a member of this blog may post a comment.